Зинаида Серебрякова (Лансере): талант и судьба

Отец девочки, известный скульптор-анималист, рано ушёл из жизни, ей едва исполнилось два годика. И всё-таки домочадцам удалось сохранить в родовом имении Нескучном (тогда усадьба находилась в черте Курской губернии, ныне - на территории Харьковской области) жизнерадостную атмосферу, тем более что переезжали туда на всё лето, а летом само солнышко заставляет улыбаться. Все члены семьи - люди творческие, скучно дома точно никогда не было! Мать Екатерина Лансере с юности прекрасно рисовала, ещё бы, ведь в её роду сплошь художники и архитекторы! Достаточно вспомнить её отца Николая Бенуа, главного архитектора Петергофа, и брата Александра Бенуа, известного художника и критика. Дядя Шура как раз-таки и стал одним из первых учителей Зины. Не отставал и дядя Берт, академик Альберт Бенуа, маститый акварелист-пейзажист. Тихую, усидчивую племянницу было куда легче научить смешивать краски, чем её быстроногих и смешливых братцев - Женю и Николеньку. К слову сказать, оба выросли в больших мастеров с регалиями: Евгений стал народным художником РСФСР, Николай-архитектором, профессором Академии художеств.

На зиму Лансере-Бенуа перебирались в большую квартиру деда в Петербурге. Здесь Зина окончила гимназию и поступила в художественную школу Тенишевой, училась у самого Браза, одного из лучших портретистов своего времени. В ту пору было принято ездить за границу в образовательное путешествие, стажироваться у заграничных мастеров, и любящая семья отправляет единственную девочку в Италию, потом во Францию. Путь Зинаиды определён: она - художник. Но её личное счастье под большим вопросом...

Взрослые, конечно, видели, что единственный человек, с которым смеялась Зина, был её двоюродный брат Борис Серебряков, вечно задерживавшийся допоздна, прибегая в гости с другой стороны реки Муромки, «с хутора» - имения своей матери, родной сестры покойного отца Зиночки... Но замуж за кузена? Дети, подумайте хорошенько, быть может, у вас всего лишь дружба! Да, глубокая, да, очень близкая, но не любовь, которая требуется для создания брака! Мало того, что вы - кровная родня, так ещё и двух столь разных людей в мире не сыскать: Зиночка у нас в облаках витает, всю себя посвятила искусству, а Борис учится на инженера, характер прагматический, ум математический...

Влюблённые студенты стояли на своём, и родня сдалась. Но возникло другое препятствие: русская православная церковь против браков между родственниками, а заключить брачные узы тогда можно было только через таинство венчания. Борису пришлось обивать пороги церквей, но в каждой он получал отказ. Молодые уже задумались о переходе в лютеранство, как вдруг нашёлся батюшка, который за немалое вознаграждение согласился их обвенчать. Так Зинаида Лансере стала Зинаидой Серебряковой...

Уже в следующем году у Серебряковых родился первенец, названный в честь отца Зинаиды Евгением. Через год Женя обрёл товарища по играм брата Александра, а спустя пять лет появились одна за другой две доченьки - Танечка и Катя. Уклад жизни малышей был точно таким же, как детство их родителей: босоногое лето - в цветущем и плодоносящем Нескучном, с поздней осени по первые весенние лучи солнца - в Петербурге. Все сызмальства рисовали. Очевидно, по наследству получили талант по линии матери. Отца дети боготворили, правда, видели нечасто, Борис вечно пропадал в командировках, строил железные дороги по бескрайней Руси. Каждый его приезд домой превращался в праздник. Однажды Зинаида решила не переезжать на квартиру, а перезимовать в родном имении. Муж только что снова отправился в путь, расцеловав её и детишек. Выпал первый снег. Всё вокруг стало белым-бело, ветер бился в окна, зато в старом любимом с детства доме было так тепло и уютно, что собирать узлы и ехать никуда не хотелось.

Зинаида подошла к зеркалу, чтобы причесаться, и впервые в жизни увидела там красивую женщину. Она привыкла считать себя нескладной и даже искренне недоумевала, за что мог полюбить её такой статный красавец, а тут вдруг ахнула: счастье струилось из глаз молодой женщины, смотрящей на неё из зеркала, кожа её сияла, бретелька ночной рубашки кокетливо сползла с прелестного плеча... Серебрякова почувствовала себя розой, которая долго спала под толщей снега и вдруг очнулась под лучами любви, раскрыла свои лепестки... Она кинулась к мольберту и «играючи», как позже вспоминала, написала автопортрет, сделавший её знаменитой на весь мир.

Работу «За туалетом» художницы, дебютировавшей на выставке Союза русских художников зимой 1910 года, тут же приобрела Третьяковская галерея. Муж гордился своей любимой Зиной. Казалось, впереди только счастье, только радость, только новые успехи...

Так и было какое-то время. Критики строчили восторженные отзывы о новой звезде на небосводе русской портретной живописи. Знаменитые художники: Кустодиев, Врубель, Серов публично подтверждали, что Серебрякова несмотря на молодость им ровня. Зинаиду незамедлительно приняли в «Мир искусства» - творческий союз, диктовавший тогдашнюю моду в искусстве. Правда, её работы всё-таки отличались от общего стиля членов общества, с годами это становилось всё очевиднее. Им подавай страсти, демонизм, надлом. Она любила простые сюжеты, искала в человеке гармонию. Она так жила сама - просто, гармонично, во взаимной любви. Её совершенно не прельщали развлечения богемного Петербурга: «К чёрту мне ваше Чайковские, Григоровичи, Эрмитажи, Рембрандты, театры, Нибелунги, катки, вечера, обеды, гости... Хочу Нескучного, Нескучного...» Зинаида упоённо рисовала мужа, детей, домашний быт. На картине «За завтраком» 1914 года детские милые личики спокойно смотрят на маму, обеденный стол накрыт белой скатертью, бабушка «за кадром» разливает суп по тарелкам - идиллия. 

Сначала грянула Первая мировая война, потом Февральская революция, следом незамедлила Октябрьская... Происходить из дворянской семьи да ещё с французскими корнями, иметь в собственности целую усадьбу, быть землевладельцем стало вдруг опасно. Началась жизнь в страхе за жизнь близких, жизнь впроголодь. Спасало то, что инженеры-путейцы при любой власти были на вес золота. Борис Серебряков по-прежнему пропадал в командировках, на этот раз в далёкой Сибири. Как-то, году уже в 1919-м, у него выпала возможность встретиться с семьёй, которая находилась тогда в Харькове. Он вскочил в первый попавшийся вагон, вагон оказался тифозный. Домой добрался в чаду и умер на руках у жены.

Любителям мистики: Зинаида Серебрякова овдовела в 36 лет, как в своё время её мать. Борису Серебрякову было всего 39 лет - ровно столько, сколько и отцу художницы на момент кончины...

А теперь к суровым реалиям. Одна с четырьмя детьми и больной старушкой-матерью в чужом голодающем городе. Обожаемого мужа, главы семьи, кормильца нет, не будет больше никогда. Вернуться в Нескучное! Забиться в родную норку и как-нибудь с Божией помощью переждать лихие времена... На беду пришла весть, что имение разграблено, дом сожжён... И в менее тяжёлых обстоятельствах люди накладывали на себя руки. Серебрякова пошла по Харькову и нашла работу. В археологическом музее требовался человек, который мог бы чертить таблицы и зарисовывать экспонаты. Красок не было, кистей тоже. Зинаида взялась за простой карандаш и уголь. Получив первые гроши, она повезла семью в родной город на Неве, который уже назывался Петроград, в квартиру деда. Та оказалась занята. По счастью, новые жильцы оказались людьми интеллигентными, артистами из МХАТа, потеснились... И в родных стенах горевать о муже Зинаиде не пришлось, поиски работы отнимали у неё почти всё время и силы, порой элементарно нечем было кормить детей. «Котлеты» из картофельных очисток считались деликатесом...

Осенью 1924 года Серебрякова вдруг получила заказ на большое декоративное панно, но в Париже. Она поехала, надеясь скоро вернуться с приличными деньгами в кошельке, но не тут-то было, обратно в СССР её не пустили. С огромными трудностями двоих детей, Александра и Катю, удалось переправить к матери во Францию. Старшую дочь Татьяну, Танечку, любимую Тату она увидела лишь спустя 36 лет! Вскоре после встречи Зинаида Евгеньевна скончалась. Ни денег, ни славы она от Парижа не получила. Новой любви тоже не нашла, да, впрочем, и не искала, в её сердце всегда жил Борис...