Питер Пауль Рубенс: король живописцев

Рубенс был весьма импозантным мужчиной: высокого роста, осанистый. Правильные черты лица, здоровый румянец, светлые волосы, блестящие глаза делали его привлекательным мужчиной. Помимо внешней привлекательности, по словам современников, он отличался лёгкостью в разговоре, живым и проницательным умом, что неудивительно, ведь Рубенс считался одним из самых образованных людей своей эпохи.

Питер был шестым официальным ребёнком антверпенского адвоката Яна Рубенса. Кстати, у него вполне мог быть сводный брат или сестра из венценосной фамилии. Поскольку отец, как поговаривали, питал отнюдь не платонические чувства к Анне Саксонской, на минуточку, супруге Вильгельма Молчаливого - правителя Голландии, результатом которых стала беременность Анны. Думаем, не стоит уточнять, что она была нежелательной. Эта любовная история могла дорого обойтись Яну Рубенсу - он попал в тюрьму, но после просьб жены (ох, уж эта женская преданность!) был выпущен, скорее всего, из-за нежелательного скандала.

Рубенс впитал самые лучшие качества родителей. От матери унаследовал мягкий, уравновешенный характер, умение любить и хранить верность, а также, вероятно, её рачительное отношение ко времени и деньгам. От отца - его шарм и неувядающую любовь к наукам и литературе. Ян Рубенс сам занимался образованием ребёнка. Питер свободно говорил, читал и писал на нидерландском, французском, итальянском и латыни. Впоследствии он в разной степени овладел немецким, английским и испанским языками. Чтобы позаботиться о будущем сына, его определили в пажи в графский дом. Учтивый паж с хорошими манерами мог с возрастом рассчитывать на важный и ответственный посту какого-либо вельможи, следовательно, и на определённую роль в управлении государством. Так начиналась не одна знаменитая политическая карьера. Но Рубенс мечтал о славе художника и был настолько настойчив, что матери пришлось уступить несмотря на собственные планы и отправить сына в Италию на обучение. Нидерландские художники того времени были убеждены, что подлинный свет искусства идёт только из Италии, и каждый считал своим долгом совершить поездку через Альпы. Зачастую они оставались в Италии на долгие годы - так обогащало их пребывание в этой стране. Талант Рубенса здесь действительно раскрылся в полной мере. Он решил приехать в Антверпен, когда получил известие о болезни матери. Однако мать его не дождалась и почила вечным сном. Вновь вернуться в Италию у Питера не получилось, он тяжело переживал смерть матери. Старые друзья уговорили его поехать в Брюссель, и там представили художника двору - инфанте Изабелле и эрцгерцогу Альберту. Блистательный, великолепно образованный Рубенс пришёлся ко двору. Вскоре он получил звание придворного художника, годовое содержание в 15 тысяч гульденов и в знак особого внимания золотую цепь.

Правители Фландрии, зная его выдающийся ум и блестящий дар слова, не раз давали дипломатические поручения. Но главным для Рубенса оставалось искусство. Известен даже такой случай. Однажды в Лондоне один придворный увидел, что посол Фландрии Рубенс стоит за мольбертом с кистью в руке, и удивлённо спросил: «Господин посол развлекается живописью?» Рубенс ответил: «Напротив, это скорее художник иногда развлекается ролью посла».

Хорошо, когда талант уравновешен деловым здравым смыслом и острым чутьём популярного вкуса. Питер Пауль Рубенс был весьма оборотистым для своего 17-го века. Он не только рисовал, но и продавал живопись. Рубенс умело играл на вкусе дня, затрагивая любимые в то время темы: мифологические сцены, пейзажи, религию, полных женщин, для который даже придумали термин «рубенсовские». Он считал себя мастером большой формы, монументалистом, любил работать быстро, размашисто. Кропотливое выписывание деталей изнуряло его - даже портреты он не любил писать, хотя, как придворный художник, был обязан это делать.

По мере того, как росла его известность, росло и его производство. Ему приписывают 1403 произведения искусств, не считая многочисленные копии. Конечно же, Рубенс работал не один, производя огромное количество картин для состоятельных заказчиков. В его доме постоянно работала команда, которая состояла и из учеников-подмастерьев, и из вполне уверенных и состоявшихся художников. 

Свой дом он превратил в своеобразный аттракцион для гостей - на уровне второго этажа расположил галереи, с которых можно было рассматривать всё, что происходило внизу, в мастерской, не отвлекая при этом от работы ни самого мастера, ни его учеников. Конечно же, от любознательной публики не было отбоя. Один из гостей Рубенса даже оставил описание собственного визита. «Рубенс писал за мольбертом, - отмечал визитёр, - одновременно диктуя при этом письмо и слушая стоящего рядом помощника, читавшего вслух книгу Тацита. Мы, посетители, старались вести себя как можно тише, чтобы не отвлекать Рубенса, и тогда он сам заговорил с нами, не забывая при этом о своей работе. Теперь он одновременно писал, слушал Тацита, задавал нам вопросы и выслушивал наши ответы, демонстрируя тем самым свои поразительные способности».

Работать у Питера было не только честью, Рубенс - это надёжный поставщик заказов и средств к существованию. Тем не менее подчинённые выражали недовольство. Однажды подмастерье стали роптать, мол: «Мы выполняем всю основную работу, а ты, Рубенс, только подписи свои на картинах ставишь».

Рубенс ответил: «Вы можете рисовать и ставить свои подписи». Естественно, картины с подписями неизвестных художников богатым заказчикам были не нужны. Поэтому спустя какое-то время они вернулись с поникшими головами: «Питер Пауль, отец родной, спасибо за мудрость, будем работать как раньше».

Несмотря на такие эксцессы Рубенс уважал, ценил и даже, бывало, выручал своих учеников, например, Адриана Врувера, когда по ошибочному обвинению в шпионаже его заточили в башне. В своём последнем перед смертью желании художник попросил принести холст, краски и кисти. Когда герцогу принесли из башни картину «шпиона», он показал её Рубенсу, в то время жившему при дворе. «Да это же настоящий Врувер! - воскликнул великий живописец. - Я готов купить её у вас за 500 флоринов». Услышав слова Рубенса, герцог тут же распорядился освободить художника...

В первый раз Рубенс женился в 32 года, будучи уже признанным художником. 

Его избранницей стала 18-летняя Изабелла Брант. Накануне свадьбы Питер написал автопортрет с Изабеллой, на котором видно нежное и трогательное отношение к будущей жене. По счастливой и чуть смущённой улыбке Изабеллы так же понятно, что любовь взаимна. Их брак длился 16 счастливых лет, у них родились трое детей. Но в 34 года Изабелла умерла от чумы. Четыре долгих года он не мог найти утешение, как и не мог найти в себе силы снова писать, смерть супруги будто лишила его таланта. Он перепоручал свою работу ученикам, сам же полностью отдавался политической деятельности. Вдохновение вернулось к нему в 53 года, когда к художнику пришла новая любовь. 

Елена Фурман, юная 16-летняя белокурая дива, была свежа, мила, весела - словно создана для написания портретов. И художник писал. Она стала героиней многих его картин. Рубенс без всякой скромности и стыдливости делился очарованием юности жены на своих полотнах. Он одевал её в роскошные наряды и раздевал, показывая миру её совершенную и в то же время земную красоту. Так, известно, что на картине «Три грации» - на ней изображены античные женщины, которые двигаются в плавном танце, грация слева - Елена Фурман. Её художник рисовал с натуры.

Во втором браке ему было отмерено 10 лет счастья. Но эти годы стали достаточно плодотворными для художника во всех смыслах. Елена родила ему при жизни четверо детей. Младшая дочь Рубенса появилась на свет через восемь с половиной месяцев после смерти художника. И в этом событии была вся неуёмная тяга художника к жизни и земным радостям.

Последние годы жизни Рубенс страдал подагрой, руки отказывались служить ему - отнималась то одна, то вторая. Это вынуждало его перейти от создания монументальных работ к камерным. Тем не менее он рисовал до последних дней своей жизни.

После смерти Рубенса Елена Фурман, стыдясь своей наготы, хотела уничтожить все свои изображения без одежды. Однако через духовного отца кардинал Фердинанд уговорил её не совершать безрассудных поступков и оставить картины для будущих поколений.

После его смерти наследники принялись делить внушительное наследство. Для описания имущества им потребовалось пять(!) лет - таким огромным было поместье, в котором жил Рубенс.

Впоследствии дом был продан и не однажды переходил из рук в руки, пока в 1939 году его не выкупила городская администрация Антверпена. В качестве музея дом Рубенса открылся через семь лет и с тех пор успел превратиться в одно из самых посещаемых туристами мест. Здесь сохранилась подлинная мебель 17-го века, которой пользовался мастер, а наряду с картинами Рубенса выставляются работы современных художников.